23 мая 2013 00:00
Паломничество в Левашово
Автор: Олег Игорев
Часть I. События
Паломничество в Левашово – место массового захоронения репрессированных в годы сталинских репрессий.
10 февраля 2013 г. Русская Православная Церковь в очередной раз совершила память Новомучеников и Исповедников Российских. В этот день Церковь вспоминает братьев и сестёр невинно убиенных большевицкой богоборческой властью.
В этот день группа прихожан подворья Тихвинского мужского монастыря вместе с настоятелем иереем Михаилом (Владимировым) совершила паломничество в Левашовскую пустошь – место массового захоронения репрессированных.
Иерей Михаил совершил в храме подворья утреннюю литургию особенно проникновенно и произнёс проповедь. После литургии прихожане отправились к месту паломничества. По лицам паломников было видно, что каждый из них внутренне готовился к этой поездке: чувствовалась внутренняя духовная сосредоточенность.
Что чувствовало сердце каждого паломника в этот день? Вероятно, каждый ехал, чтобы помолиться за своих родственников и близких, которые навсегда остались в недрах ГУЛага. Для многих Левашово превратилось в символическое место захоронения именно своих близких. Как писала Анна Ахматова, «хотелось бы всех поимённо назвать...» Ведь репрессии коснулись практически каждой семьи – большевики везде находили «врагов народа»... Кого-то расстреляли, кого-то замучили в лагерях, кого-то запытали в тюрьмах... Поэтому этот день так близок сердцам паломников.
По дороге в Левашово автор этих строк, который был в этой поездке экскурсоводом, рассказал об истории репрессий 1930–1940-х годов, происходивших в Ленинграде и Ленинградской области, об истории возникновения и функционирования Левашовского могильника.
История мест массовых захоронений репрессированных еще ждет своего исследователя. Таких мест множество: Левашово, Токсово, городские кладбища Санкт-Петербурга...
Однако некоторые исследования уже появились. В частности, об истории Левашовского захоронения в 1999 г. была издана книга «Левашовское мемориальное кладбище» (переиздана в2002, 2006 и 2012 годах) на русском и английском языках под эгидой Комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий при Администрации С.-Петербурга.
Приведем один из эпизодов этой книги, описывающий трагедии, которые хранит в себе Левашовская земля…
«…Уголок лесной тишины, ограждённый высоким забором с колючей проволокой поверху. Ухоженные дорожки. Редкий звук колокола. «Могилки», устроенные посетителями совсем не так, как на обычных кладбищах: на деревьях – портреты расстрелянных; на земле – выложенные шишками или камушками холмики... Ни о ком нельзя сказать точно, что он погребён именно здесь.
История тайного могильника НКВД, расположенного неподалеку от посёлка Левашово, началась в 1937 году – в год 20-летнего юбилея октябрьской смуты и органов ВЧК-ОГПУ-НКВД.
2 июля 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о проведении широкомасштабной «операции по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников». 31 июля 1937 года начальник Управления НКВД по Ленинграду и Ленинградской области Л.М. Заковский получил из Москвы экземпляр секретного оперативного приказа наркома внутренних дел Ежова о немедленном начале операции. По плану, утверждённому в приказе для Ленинградской области, «тройка» в составе начальника УНКВД, прокурора области и второго секретаря обкома ВКП(б) должна была, начиная с 5 августа, в течение четырёх месяцев приговорить «по первой категории» – к расстрелу – 4000 человек, а «по второй категории» – к заключению в лагеря и тюрьмы – 10 000 человек.
НКВД предписывали составление расстрельных списков «шпионов» на местах для последующего утверждения московской «двойкой» – Комиссией НКВД и Прокуратуры СССР.
Был введен в действие приказ НКВД о репрессировании «жён изменников Родины» и их детей. Отдельный план (обратите внимание на этот термин – речь идёт не о наказании за совершенные преступления, а о количественном плане расстрелов и репрессий – примечание автора настоящей статьи) на расстрелы поступил в Ленинград для Соловецкой тюрьмы. Началась «ежовщина» 1937–1938 годов.
В состав Ленинградской области входили тогда также территории нынешних Мурманской, Новгородской, Псковской и части Вологодской областей. Здесь и разворачивались операции Ленинградского управления НКВД.
Арестовывали по анкетным данным: за политическое прошлое, за социальное происхождение, по национальному признаку... Арестовывали по доносам. Арестовывали на основании подложных протоколов допросов. Изуверские пытки стали нормой следствия. Все планы на аресты и приговоры к декабрю 1937 года были выполнены и перевыполнены. В области прошли показательные процессы над «врагами народа». В 1938 году террор продолжился с новой силой.
Казни по приговорам Особой тройки УНКВД ЛО, Комиссии НКВД и Прокуратуры СССР, военных трибуналов, Военной коллегии Верховного суда СССР и спецколлегии Леноблсуда были не сравнимы по масштабу с политическим террором предыдущих лет советской власти. Согласно исследованиям, в 1937 году в Ленинграде тайно расстреляны 19 350 граждан; в 1938 году, согласно официальным данным, 20 769 граждан. Среди них – известные учёные: японисты Н.А. Невский и Д.П. Жуков, византинист В.Н. Бенешевич, физик-теоретик М.П. Бронштейн, поэты Николай Олейников и Борис Корнилов, религиозный философ о. Павел Флоренский... Среди них – рабочие и крестьяне, учителя и студенты, священники, врачи, военные, железнодорожники, директора заводов и дворники... Все были зачислены во «враги народа».
Обречённых на расстрел привозили в Ленинград, где приговоры приводили в исполнение сотрудники комендатуры УНКВД ЛО. Однако расстреливали и в других городах области (Новгороде, Боровичах, Пскове, Лодейном Поле, Белозёрске), и в лагерях. Заключённых Соловецкой тюрьмы расстреляли, судя по сохранившимся документам, в урочище Сандармох близ Медвежьегорска, в Ленинграде и в Соловках.
Видимо, ещё до начала массовых операций было понятно, что для погребения небывалого количества казнённых потребуется новый могильник под Ленинградом. По сохранившимся свидетельствам, местами захоронений расстрелянных в годы советской власти служили также участки Ржевского артиллерийского полигона у посёлков Старое Ковалёво, Бернгардовка и Токсово и городские кладбища Петрограда-Ленинграда. Для этой цели Управлением НКВД летом 1937 года стал использоваться обнесённый глухим забором и строго охранявшийся мелколесный участок Парголовской дачи Парголовского лесхоза близ поселка Левашово. В феврале 1938 года участок был окончательно передан Управлению НКВД.
Предположительно, тела казнённых возили в Левашово на автомашинах с августа 1937-го по 1954 год.»
Полную абсолютно точную статистику репрессированных, их персональные данные, а также места их захоронений вряд ли когда-нибудь будет возможно восстановить. Однако возможно оценить масштаб репрессий. Например, согласно письма Начальника Управления КГБ СССР по Ленинградской области А.А. Куркова в КГБ СССР от 19.04.1989 с просьбой разрешить информировать общественность о месте захоронения жертв политических репрессий (архив УКГБ по Санкт – Петербургу и Ленинградской области) следует, что «всего по актам исполнения приговоров, здесь (т.е. в Левашово – прим автора) захоронено свыше 46 тысяч человек <….> По далеко не полным данным уголовного и иного преступного элемента захоронено из 46 тысяч более 6 тысяч человек <…>.» Из этого же письма следует, что площадь кладбища составляет более 10 га. Нетрудно посчитать, что средняя плотность захоронений составляет 0,46 чел. на 1 кв.м. Таким образом, Левашовский мемориал воздвигнут буквально на костях…И очевидно, что узнать персональные данные погибших уже совершенно невозможно.
…По приезду в Левашовскую пустошь паломники пошли к одному из мест символического захоронения. Идя по тропинкам пустоши, я чувствовал в воздухе постоянное присутствие людского горя и слёз. Было впечатление, что слышны последние предсмертные крики мучеников или, наоборот, их тихие предсмертные молитвы, лай чекистских псов и... выстрелы, выстрелы, выстрелы...
Иерей Михаил Владимиров совершил литию по невинно убиенным. Молитвы в тишине пустоши слышались особенно отчётливо и звучали особенно проникновенно. У многих на глазах появились слёзы. Никто не говорил, но по выражениям лиц паломников было видно, что все переживали огромную боль и скорбь...
Часть II. Размышления
Казалось бы, что у большинства современного российского общества трагедия Новомучеников и Исповедников Российских должна была вызвать душевное сострадание.
Однако только у мыслящего меньшинства подобные настроения возникли, благодаря чему и состоялись немногочисленные мемориальные и молитвенные мероприятия, подобные вышеописанному. Большинство же с глубоким равнодушием восприняло этот день.
Автор имел возможность побывать в этот день в нескольких православных приходах и с глубоким сожалением вынужден констатировать подобное поведение: большинство прихожан, прослушав проповедь священников, равнодушно разошлись по домам… Кто-то ссылался на занятость, кто-то на семейные дела…
Подобные обстоятельства вызвали к жизни размышления о причинах подобного равнодушия, с которыми автор хотел поделиться с читателем.
1. Советская ментальность как образ мировосприятия большинства современного общества.
Двадцать два года назад советское государство прекратило свое существование, потерпев поражение во всех земных отраслях бытия. Но одно коммунисты добились совершенно точно: они создали новый тип человека, лишенного веры и не связывающего себя ментально с прошлым России.
Новый тип человека содержал в себе и особый психотип. По меткому выражению современного историка А.Б. Зубова «… Советский человек был научен лгать, чтобы выживать и тем более, чтобы делать карьеру. Он уже не старался, как все нормальные люди, наиболее точно облечь свои мысли в слова, а дела явить воплощением слов, но словами скрывал мысли, а дело привык никак не спрягать со словом» ( «Двадцать лет без СССР – советский человек пережил СССР», газета «Ведомости» от 21.11.2011, № 219 (2985).)
Тоталитарная идеология добилась главного — она сформировала людей, у которых вообще нет никаких идеалов. Людей, у которых нет потребностей идей.
Образ подобного человека благополучно перекочевал и в наши дни стал доминантным для большинства членов современного российского общества. Даже более того, на взгляд автора, отрицательные черты подобного менталитета гипертрофированно усилились чертами криминального психотипа (что, следует отметить, вполне объяснимо: многие представители современной элиты вышли из криминала девяностых годов) и стали примером для подражания для очень многих.
Зачастую идеалом поведения современных россиян служат манеры «новых русских», которые, в свою очередь скопировали манеру гражданского поведения советской партийной и чекистской номенклатуры (например, снисходительное, а зачастую полупрезрительное отношение обеспеченных россиян к менее обеспеченным согражданам).
По мысли протоиерея Георгия Митрофанова, в результате столь катастрофических ментальных изменений в обществе «сформировался определённый тип человека, для которого проблема разрыва исторической преемственности не представляется актуальной <…>, Рождается новая страна, которая отчуждена от своего исторического прошлого, потому что эти 70 лет по существу оказались куда более продолжительным периодом (не с точки зрения хронологии, а с точки зрения глубины перерождения нашего общественного сознания), чем могли бы быть обычные 70 лет. <…>. Коммунизм никто не свергал. Он разложился, мимикрировал и, по существу, остался...» (см. интервью протоиерея Г. Митрофанова «Наш народ попытался совершить самоубийство», сайт «Фонд «Возвращение», 08.11.2011 г.)
2. Стало ли прославление Новомучеников и Исповедников путем духовного отрезвления от наследия большевизма для большинства российского общества?
В начале 1990-ых годов в современной России был очень сильный духовный посыл, связанный с обретением екатеринбургских останков, который, при условии восприятия нравственного примера духовной жизни последней Царской Семьи, мог сильно изменить духовное лицо нашего общества.
А далее, осмысление исторических событий, которые привели к появлению огромного Сонма Новомучеников, должны были дать обществу духовную шкалу оценки этих страшных исторических событий.
Но подобной реакции не произошло. Советский человек, шагнувший в нашу современность, оказался невосприимчив к подобному духовному росту над собой.
Почитание Новомучеников в нашей стране отнюдь не стало сколько-нибудь распространенным. Протоиерей Георгий Митрофанов высказался еще более озабоченно на эту тему: «Я часто задумываюсь над тем, что не стала ли наша канонизация Новомучеников способом забвения их сути, потому что, если всерьёз о них размышлять как о святых, которые к чему-то обязывают, то уже не будешь жить той спокойной, духовно сытой жизнью, к которой многие стремятся сегодня даже в Церкви» (см. протоиерей Георгий Митрофанов - вышеназванное интервью).
3. О Сталинославии.
При подобном состоянии душевного равнодушия к трагедии своего собственного народа совершенно не удивительно, что в обществе, с приближением очередной годовщины сталинградской битвы, вновь возникли чувства симпатии по отношению к сталинщине.
Причем аргументы подобных симпатий не меняются многие десятилетия: мол, нельзя воспринимать репрессии однозначно негативно, ибо они были оправданы государственной необходимостью индустриализации ради победы в будущей (!?) войне, предсказанной Сталиным, а уже в ходе войны без насилия над советскими военнослужащими (например, в виде заградотрядов) не могла быть одержана сталинградская победа, да и победа в войне вообще…
Автор не считает необходимым комментировать абсурдность подобных измышлений.
Достаточно упомянуть колоссальные успехи столыпинской модернизации, проходившей в нормальной гражданской и экономической обстановках, и тот факт, что русская императорская армия одерживала выдающиеся победы (например, во время Великой войны) и никогда не нуждалась в заградотрядах.
Что касается предсказаний Сталина и его желания подготовить страну к оборонительной войне, то сам товарищ Сталин неоднократно высказывался о войне захватнической с целью «уничтожения капиталистического окружения» (см. И.В. Сталин «История ВКП(б), краткий курс», 1938 г.), а найденный и опубликованный в 1990-е годы план захватнической войны «Соображения к плану стратегического развёртывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и её союзниками» (ЦАМО РФ, Ф. 16, Оп. 2951, Д. 237) не оставляет никаких сомнений на сей счёт.
Аргументы защитников сталинщины – плод невообразимого цинизма по отношению к огромному числу как поимённо известных Новомучеников и Исповедников, так и ещё более – к неизвестным… Плод, ещё раз повторюсь, колоссального равнодушия к трагедии своего собственного народа, своих близких, наконец!!!
Более того, попытки оправдания сталинского насилия и Сталина лично – это попрание Евангельской истины, попытка подмены Христа Дьяволом.
В конечном счете, в этом состоит опасность личного спасения для человека (тем более, если он себя считает православным верующим): ведь там, где сердце Твое, – будешь и Ты… И после смерти рискуешь оказаться не в раю вместе с Новомучениками, а в аду – вместе со Сталиным, Лениным, Гитлером и им подобными.
«Бог долго ждет, да сильно бьет», – так говорится в русской пословице... Справедливость этой пословицы неоднократно проверена историей нашей многострадальной России.
Так способны ли мы быть со Христом и во Христе?