«Белое Дело» публикует выдержку из уникального документа, относящегося к делу об убийстве Петра Войкова. Бумага хранилась в архиве Дома Русского Зарубежья.

В 1927 г. на вокзале Варшавы был убит советский полпред Петр Войков. Убийцей оказался 20-летний Борис Софронович Коверда, который уже через 8 дней после покушения был осужден на пожизненную каторгу. Позже срок был снижен до 15 лет, а в 1937 г. Коверда вышел на свободу по амнистии.

В годы гражданской войны семья Коверды проживала в Самаре, где чекистами был убит его двоюродный брат. Также Борис видел расстрел друга семьи — священника отца Лебедева. Позже из материалов следственного дела стало понятно, что Коверда хотел вернуться в Россию для борьбы с коммунизмом.

Жертва преступления, Петр Лазаревич Войков, занимал различные должности в большевистской партии, руководил осуществлением многих важных мероприятий. Например, он занимался национализацией промышленности и изъятием крестьянского продовольствия. Но наиболее известное событие, к которому причастен Войков — это участие в убийстве царской семьи. Поэтому неудивительно, что русский эмигрант Борис Коверда выбрал для нападения этого видного большевика.

В Доме Русского Зарубежья несколько лет назад был открыт фонд № 131, содержащий материалы инженера А. А. Корвина-Юшкевича. В эмигрантской среде Адам Адамович был человеком заметным, однако до настоящего времени почти никто из исследователей не изучал документы, относящиеся к «громкому» делу Б. С. Коверды[1].

В бумагах Юшкевича нет чего-то выдающегося, какого-то научного открытия, но есть довольно интересные сведения. К их числу можно отнести список лиц, которые собирали пожертвования для Коверды, а также надписи на этих копилках. Все пожелания заключенному, сохранившиеся в записях Юшкевича, приводятся в данной публикации впервые. Анализ высказываний показывает, что они адресованы скорее не Коверде, а эмигрантской массе. Большинство напутствий имеют пафосный характер лозунгов, однако в некоторых из них можно найти интересные рассуждения. Например, о «непримиримости» или «правосознании».

Несмотря на краткость документа, его по праву можно отнести к новому свидетельству о деле Бориса Коверды, о восприятии русскими эмигрантами убийства Петра Войкова.

Орфография источника адаптирована к современной норме, сокращения раскрыты.

Соберу незаметно,
Помогу же приметно!
Сообщу всем советно:
Сделать тоже, — ответил.

* * *

Будем беречь его! Поможем. Он жертвовал своею молодой жизнью за Родину.

* * *

Не только словом, но, пусть скромным действием — участвую в русском национальном деле!

* * *

Скромно принимаю участие в русском национальном деле — помощи национальному герою.

* * *

Не угасай в душе и мыслях национального чувства. Помни о национальных героях. Докажи действием.

* * *

Он жертвовал своею молодою жизнью за поруганную Родину. Национальный долг — мы выполним! Неужели свой долг мы не выполним?

* * *

Забыть того, кто героически проявил русское национальное правосознание, самому не иметь его, или способствовать угасанию такового.

* * *

Чтите и берегите своих национальных героев! Ими воспитывается и держится национальное бытие.

* * *

Мое оправдание в непримиримости к поработителям моей Родины.

* * *

Русский — русскому патриоту.

* * *

Это то, что я могу сделать для русского патриота.

* * *

Ведь не безучастен был бы любой народ к своему национальному герою. Так поможем, чем можем.

* * *

Мы его не забыли!

* * *

Забыть национального борца! Душою умереть для Нации.

Примечание