Возведение на Волге каскада ГЭС и создание водохранилищ привели к необратимым экологическим и гуманитарным последствиям. Статья из цикла «Экологические преступления большевизма» (продолжение; остальные части — I, II, III, IV).

Куйбышевское водохранилище

Куйбышевское водохранилище («Жигулевское море») — самое большое водохранилище на Волге, являющейся неотъемлемой частью Куйбышевского гидроузла. Напомню, что площадь водохранилища — 6150 кв. км (!), длина 680 км, максимальная ширина 27 км, максимальная глубина 32 м. Отметка нормального подпорного уровня водохранилища составляет 53 м над уровнем моря (Гидроэлектростанции России. — М.: Типография Института Гидропроект, 1998. — 467 с.).

С созданием Куйбышевского водохранилища связана самая большая трагедия как жителей бассейна этого водохранилища, так и экологическая трагедия этого региона, которая, с высокой вероятностью, уже стала необратимой.

Начнем с общей статистики.

Куйбышевское водохранилище входит в общий каскад Волжско-Камского бассейна ГЭС. Им затоплена самая большая часть сельскохозяйственных и лесных территорий Волжского бассейна — 504 тыс. га (30% от общей территории), переселено 150 тыс. человек (31%), перенесено домов на новые места 43 380 (35%), перенесено населенных пунктов (в том числе частично или полностью затоплено) — 290 единиц (15%).

Источник: Дебольский В.К. Волжские берега: [Волга] / В.К. Дебольский // Экология и жизнь, 2000. — №1. — С. 44–45.

Затопленные и разоренные территории вызывают чувства безмерной душевной горечи. Вот как описывает свои чувства уроженец тех мест доктор исторических наук Е. А. Бурдин:

«В восточной части этого острова до 1955 года находился старинный волжский городок Спасск (с 1935 года Куйбышев), ныне затопленный примерно на одну треть <…> Заросшие травой и крапивой холмы с выступающими из земли кирпичными фундаментами, старинные надгробия заброшенного кладбища, западины от домов, развалины здания педучилища, берег Волги с обломками керамики, кирпича, железа, стекла, фарфора, монетами и другими остатками былой человеческой жизни <…>. Позднее к чувству очарования стариной стало примешиваться ощущение горечи, пустоты, от чего на душе становилось больно и тяжело. Мертвый, покинутый город <...> А рядом с ним, в том числе и на островах, осталось множество следов жизни людей прошлых веков, начиная с каменного века и заканчивая временем Казанского ханства, остатков поселений, городищ и могильников. И все эти бесценные свидетельства прежних времен на моих глазах размывались Куйбышевским водохранилищем..» (Бурдин Е. А. Волжская Атлантида. Ульяновск, 2008).

Невольно задаешься вопросом о том, кому и в каких целях в голову пришла идея затопить огромные равнинные территории, погубив уникальные природные творения и затопив красивейшие древние города, которые человек создавал столетиями? Автору настоящих строк интуиция подсказывала, что проект строительства сети ГЭС на Волге «Большая Волга» был задуман для каких-то глобальных целей, которые преследовало большевистское руководство СССР. А цель у большевиков всегда была одна — производство оружия для целей мировой революции.

Результат поиска ответа на этот вопрос подтвердил интуитивные догадки.

Истинное назначение Волжского и Камского каскадов состояло прежде всего в том, чтобы обеспечить электричеством мощные предприятия военно-промышленного комплекса, т. к. «ГЭС бесперебойно отдают энергию независимо от работы угольной промышленности и железнодорожного транспорта — что имеет большое оборонное значение»

(Волжский и Камский каскады гидроэлектростанций. М. — Л., 1960).

Вот еще одно свидетельство: «В регионе располагается большая часть заводов по производству химического оружия (в городах Дзержинск, Кинешма, Новочебоксарск и других). При их размещении учитывалось только два фактора: во-первых, Волга использовалась как источник воды, во-вторых, в нее сбрасывали производственные отходы» (Бурдин Е. А. Указ. соч.).

В советской литературе и в современной литературе просоветского образца цели строительства Волжско-Камского каскада ГЭС обозначены прежде всего как экономические: получение максимально экономически выгодного количества электроэнергии, улучшение судоходных условий на большом протяжении Волги и ее притоках, обеспечение орошения огромных заволжских массивов засушливых земель на базе дешевой электроэнергии и зарегулированного стока, создание дополнительного магистрального железнодорожного и автодорожного переходов через Волгу.

Однако подобные утверждения противоречат здравому смыслу. Например, нерационально орошать одни сельскохозяйственные земли и затапливать при этом огромные территории те же сельхозземель и лесов, нерационально разводить рыбу в рыбсовхозах и выпускать ее в заиленную воду водохранилищ… Список подобных противоречий можно продолжать.

А вот факт наличия на территориях Волжско-Камского бассейна мощных заводов военно-промышленного комплекса дает исчерпывающий ответ о целях создания каскада ГЭС.

Итак, кому пришла в голову идея создания сети ГЭС на Волге? Ответ — товарищу Сталину.

В 1930-е годы в гидроэнергетике бал стала править безудержная гигантомания. «Особое пристрастие Сталина к гидроэнергетике, не прозаически малым ГЭС, а к монументальным, сродни египетским пирамидам, сооружениям, известна. В трагические для страны 30-е годы он отдал гидроэнергетику на откуп НКВД, поставив ее тем самым в условия исключительного благоприятствования. Рассказывали, что Сталин самолично корректировал проекты, и под его рукой мощности ГЭС росли сверх допустимого наукой и разумом предела вместе с плотинами, а рукотворные моря разливались все безбрежнее, побивая мировые рекорды. Тогда и произошел поворот от эффективных и рациональных проектов, щадящих природные ресурсы и людские судьбы, к циклопическим сооружениям, ошеломляющим грандиозностью показателей, прежде всего энергетическим эффектом любой ценой. Ради незначительного повышения этого эффекта Рыбинское водохранилище, к примеру, длительное время державшее мировое первенство по площади, затопило, по меньшей мере, вдвое больше земли, чем это предполагалось по более рациональному проекту. Под руководством С.Я. Жука, сделавшегося личным консультантом Сталина, «сформировалась своего рода теория массивности в гидроэнергетике, — писал инженер-энергетик с 60-летним стажем Б.С. Успенский. Уже на строительстве канала Москва-Волга было положено начало порочной практике перевыполнения плана работ за счет снижения их качества… На первый план выдвигались общие физические объемы работ — миллионы кубометров бетона, сотни миллионов кубометров земли, десятки тысяч тонн металла, сотни квадратных километров зеркала водохранилищ, десятки тысяч переселяемых и их домов. А наша пресса приходила в восторг от этих цифр…» (Черкасова М. Гидрогигантомания — где ее корни? // Знание — сила. № 4. 1989.)

Об этом же говорил Н. Яковлев, заместитель директора Волжского НИИ гидротехники и мелиорации: «Люди старшего поколения помнят, что при обсуждении строительства крупных ГЭС многие ученые страны высказывались против. Как развивалась энергетика в конце 40-х годов? Большое внимание уделялось использованию энергии малых рек. Строились небольшие ГЭС. Для орошения было удобно использовать воду мелких водохранилищ. Сооружались и ветросиловые установки, которые совместно с малыми ГЭС обеспечивали электроэнергией колхозы и совхозы, села и целые районы. Однако победила гигантомания — стали строить мощные ГЭС на Волге, равнинной реке, где для создания даже небольшого напора, необходимого турбинам, потребовалось создать большие водохранилища и затопить огромные площади». (Стоны Волги: Публицистические очерки. Волгоград, 1990).

«Гидроэнергетика представляется чисто технической проблемой: гидростроители исходят из физических возможностей получения энергии, был бы у реки достаточный сток. Технологически инженерные умения сделать расчет для любых условий и реализовать его на практике возведено в наивысшую и безраздельную компетенцию, оборачивающуюся столь губительной в наше время ведомственной монополией. Гидропроект (Всесоюзный НИИ, разработчик проектов гидроэлектростанции на всей территории СССР. — Прим. О. И.) обладает ныне абсолютной монополией на реки и озера страны. Обоснования проектов и цифр основаны на чисто технократических предпосылках: можно, наверное, выжать из наших рек впятеро больше энергии, чем они дают. Вопрос: где все мы тогда будем жить, что есть и пить? И еще — кем мы после этого станем? Насколько физические предпосылки получения энергии подкрепляются экологическими и социальными, в какой мере их реализация отвечает истинным нуждам людей, логике развития определенного региона, до самого последнего времени гидростроителей не интересовало» (Черкасова М. Гидрогигантомания: кому она нужна? // Знание — сила. № 2. 1989.)

Бездумное отношение к экологии при проектировании и строительстве ГЭС часто приводило к тому, что в результате перекрытия традиционного русла реки огромные земельные участки пересыхали и даже образовывали солончаки. Чтобы компенсировать последствия разрушения экологической системы для поддержания жизни на берегах умирающей реки строили искусственные оросительные каналы, воду в которые подавали искусственным способом посредством мощнейших насосных станций.

Например, «турбины Саратовской ГЭС (Саратовской ГЭС будет посвящена отдельная часть настоящей статьи. — Прим О. И.) вырабатывают, в основном, электроэнергию для моторов, установленных на многих сотнях насосных станций, подающих воду по каналам, трубопроводам и гидротехническим сооружениям, которых только в одной Саратовской области насчитывается около 20 тысяч» (Бурдин Е. А. Указ. соч.).

Площади затопленных территорий по Волжско-Камскому бассейну настолько велики, что повлекли различные количественные оценки специалистов, изучавших последствия этой трагедии. В частности, имеются различные оценки по выносимым дворам местных жителей.

В вышеприведенной таблице Дебольского приведена общая цифра в 155 670 домовладений. Имеются и другие оценки: «Всего по водохранилищам Волжского и Камского каскадов подлежало выносу около 196 тысяч домовладений (дворов), из них 147 — в сельской местности и 49 тысяч — из городов и рабочих поселков» (Волжский и Камский каскады гидроэлектростанций. М. — Л., 1960).

У автора настоящей статьи сложилось впечатление, что точное количество переселяемых дворов так никто достоверно и не выяснил. И это не упрек исследователям. Статистика, фиксировавшая то, что касалось переселяемых жителей, отчасти очень противоречива, отчасти хранится в архивах без права доступа для исследователей. Таковы отзвуки советских традиций: все, что касалось отдельной личности человека, в СССР не ценилось никогда.

Однако приведенные сведения дают безусловное понимание огромности как трагедии переселенцев, так и гигантской экологической катастрофы.

О трагедиях переселения в зоне затопления Куйбышевского водохранилища

Итак, напомним, что по согласно вышеприведенным данным Дебольского, всего по Волжскому и Камскому каскадам было частично или полностью перенесено 643 200 человек, 155 670 домовладений, 2 513 населенных. Эти данные подтверждаются сведениями, изложенными в статье «Быль о мертвой и живой воде» (Экология и жизнь. №1. 2000.). Таким образом, мы можем себе представить масштабы переселения, похожего, если выразиться эпически, на «великое переселение народов». В зоне затопления Куйбышевского водохранилища 150 000 чел (31% от общего количества по Волжскому бассейну), перенесено домов на новые места 43 380 (35%), перенесено населенных пунктов (в том числе частично или полностью затоплено) 290 единиц (15%).

Источники:

По графе «Перенесено»:

49 — ГАСО. Ф. 2598. Оп. 6. Д. 345. Л. 3, 4, 5. Документы Куйбышевского облисполкома.

124 — Овсянников В. А. Ставрополь — Тольятти. Страницы истории. Тольятти, 1997.

11 — ГАУО. Ф. Р-3037. Оп. 2. Д. 113. Л. 1-7. Областной отдел переселения Ульяновского облисполкома. Отдел по подготовке зоны затопления водохранилища Куйбышевской ГЭС. Акт приемки по затоплению зоны водохранилища Куйбышевской ГЭС до НПГ 53 м в пределах Ульяновской области. Май 1957 г.

39 — НАРТ. Ф. 128. Оп. 2. Д. 952. Л. 85, 94, 102. Переписка с Совмином СССР, РСФСР, Управлением Куйбышевгидростроя, местными министерствами и управлениями по вопросам, связанным со строительством Куйбышевского гидроузла. 30 августа 1952 г. — 18 октября 1952 г.

45 — Архивная справка Государственного архива Республики Марий Эл (Ф. Р-542. Оп. 6. Д. 603. Л. 2, 8, 11, 34, 37, 68; Д. 725. Л. 20, 49, 73, 74, 77, 82, 88; Д. 1184, Л. 1, 2, 3).

Остальные данные — Бурдин Е. А. Указ. соч.

По графе «Затоплено»:

62 — ГАСО. Ф. 2598. Оп. 7. Д. 2295. Л. 6-8. Документы Куйбышевского облисполкома.

10 — ГАУО. Ф. Р-3037. Оп. 2. Д. 112. Л. 3, 4. Областной отдел переселения Ульяновского облисполкома. Отдел по подготовке зоны затопления водохранилища Куйбышевской ГЭС. Акт приемки по затоплению зоны водохранилища Куйбышевской ГЭС до НПГ 46 м в пределах Ульяновской области. 15.05.1956 г.

11 — ГАУО. Ф. Р-3037. Оп. 2. Д. 113. Л. 1-7. Областной отдел переселения Ульяновского облисполкома. Отдел по подготовке зоны затопления водохранилища Куйбышевской ГЭС. Акт приемки по затоплению зоны водохранилища Куйбышевской ГЭС до НПГ 53 м в пределах Ульяновской области. Май 1957 г.

42 — НАРТ. Ф. 128. Оп. 2. Д. 1085. Л. 9, 13, 35. Материалы о выполнении работ по подготовке к затоплению ложа водохранилища Куйбышевской ГЭС на территории ТАССР (справки, отчеты, докладные записки и др.). 1 февраля 1954 г. — 20 декабря 1954 г.

40 — НАРТ. Ф. 128. Оп. 2. Д. 953. Л. 94-95, 96-98, 101, 103. Переписка с Совмином СССР, РСФСР, Управлением Куйбышевгидростроя, местными министерствами и управлениями по вопросам, связанным со строительством Куйбышевского гидроузла. 10 ноября 1952 г. — 31 декабря 1952 г.

45 — Архивная справка Государственного архива Республики Марий Эл (Ф. Р-542. Оп. 6. Д. 603. Л. 2, 8, 11, 34, 37, 68; Д. 725. Л. 20, 49, 73, 74, 77, 82, 88; Д. 1184, Л. 1, 2, 3).

41 — НАРТ. Ф. 128, Оп. 2, Д. 995. Л. 1, 3-12. Приказ Министра с/х и заготовок СССР от 6 сентября 1953 г. об отводе земельных участков под водохранилище Куйбышевской ГЭС, присланный для руководства.

Остальные данные — Бурдин Е. А. Указ. соч.

Разумеется, что государство финансировало как переселение людей, так и все иные затраты, связанные с подготовкой ложа Куйбышевского водохранилища (млн. рублей):

Источники:

61 — ГАСО. Ф. 2598. Оп. 7. Д. 2279. Л. 216-220. Документы Куйбышевского облисполкома.

11 — ГАУО. Ф. Р-3037. Оп. 2. Д. 113. Л. 1-7. Областной отдел переселения Ульяновского облисполкома. Отдел по подготовке зоны затопления водохранилища Куйбышевской ГЭС. Акт приемки по затоплению зоны водохранилища Куйбышевской ГЭС до НПГ 53 м в пределах Ульяновской области. Май 1957 г.

38 — НАРТ. Ф. 128. Оп. 2. Д. 951. Л. 11, 56, 170, 185, 186, 213, 215. Переписка с Совмином СССР, РСФСР, Управлением Куйбышевгидростроя, местными министерствами и управлениями по вопросам, связанным со строительством Куйбышевского гидроузла. Май 1952 г. — август 1952 г.

45 — Архивная справка Государственного архива Республики Марий Эл (Ф. Р-542. Оп. 6. Д. 603. Л. 2, 8, 11, 34, 37, 68; Д. 725. Л. 20, 49, 73, 74, 77, 82, 88; Д. 1184, Л. 1, 2, 3).

46 — Архивная справка Центрального Государственного архива Чувашской Республики (Ф. Р-203. Оп. 21. Д. 552. Л. 306).

Остальные данные — Бурдин Е. А. Указ. соч.

Население переселяемых территорий испытывало сильнейший психологический стресс.

Бывший заместитель начальника Куйбышевской археологической экспедиции Н.Я. Мерперт так описывает стрессовое состояние местных жителей: «Местное население затапливаемых сел было удручено и растеряно. Оплакивали не только каждый дом, но каждое дерево, каждый куст. Очень боялись пожаров: ведь дома (а вернее, маркированные бревна от них) перевозили в открытую степь третьей надпойменной террасы, где водоносный слой очень глубок» (Бурдин Е. А. Указ. соч.).

Психологический стресс усиливался недостатком информации о грядущем переселении. Чувство страха от ужаса масштабнейшего затопления усиливали бравурные статьи в советских газетах. Многочисленные сводки о ходе строительства напоминали сообщения с фронта. Центральные и местные газеты пестрили такими выражениями: «Наступление на Волгу шло развернутым фронтом всеми средствами первоклассной техники… Как крепость, встала у горы Могутовой перемычка…» (Правда. 21 марта 1953 года).

Листовка газеты «Гидростроитель» в октябре 1955 года призывала участников перекрытия Волги на штурм: «Товарищ! Начинается решающее наступление на Волгу. Тебе выпала большая честь: сражаться на переднем крае. На тебя равняется сегодня вся стройка, на тебя смотрит вся страна. Партия, народ ждут от тебя подвигов. Посмотри-ка еще раз на Волгу. Она ярится и крутит буруны за понтонным мостом, которым перехвачена последняя свободная протока. Но реке все равно придется подчиниться воле человека! Вперед, на штурм Волги!»

Информация о переселении населенных пунктов и переносе строений почти не афишировалась и носила, в общем-то, закрытый характер. В провинции часто негде было узнать даже строго дозированную или сильно искаженную и урезанную официальную информацию о каком-либо событии, не говоря уже о достоверных сведениях.

В средствах массовой информации с разрешения партийных органов подавались, в основном, такие факты, которые представляли происходящее в выгодном для власти свете. Другие же факты, невыгодные для создания нужного образа советской Родины, замалчивались.

Из 12 газетных статей в «Ульяновской правде» за 1953-1958 годы, посвященных подготовке ложа водохранилища, о переселяемых населенных пунктах упоминается только в 4 статьях. «В связи с приближением срока наполнения водохранилища, — писал главный инженер Управления водохранилища Куйбышевской ГЭС Н. Калачихин в сентябре 1956 года, — встала большая и сложная задача: перенести на новые места сотни населенных пунктов… Сейчас из зоны затопления перенесено уже 30 тысяч домохозяйств, многие тысячи общественных строений колхозов и государственных организаций. …Новые населенные пункты, возникающие на берегах будущего Куйбышевского моря, выгодно отличаются благоустройством, хорошей планировкой от прежних поселений. …Вот, например, как выглядят перенесенные на берег моря села Подстепки, Тимофеевка, Хрящевка, Ягодное, Архангельское, Крестовые Городищи, Берля и др. Ровные широкие улицы лучами расходятся от центральной площади. Добротные, светлые дома окружены нарядными палисадниками, обсажены фруктовыми деревьями. В селах имеются электричество, радио, почта, школа, клуб, больницы, магазины. Смотришь на эти села — видишь колхозные поселки нового, социалистического типа. Все здесь говорит о высокой культуре» (Калачихин Н. Куйбышевское море // Ульяновская правда. 14 сентября 1955.)

Местными властями были организованы различные службы по переселению. Переселением населения и переносом строений в будущей зоне затопления непосредственно занимались отделы переселения и оргнабора рабочих. Во всех 5 регионах (Куйбышевская и Ульяновская области, а также три автономные республики — Татарская, Марийская и Чувашская) они подчинялись Главному управлению переселения при Совете Министров РСФСР и входили в состав исполкомов областных Советов депутатов трудящихся (Ульяновская и Куйбышевская области) или Совмина автономной республики (ТАССР, ЧувАССР, Марийская АССР). Кроме этого, ход переселения контролировал специальный отдел подготовки зоны затопления (ОПЗЗ) Куйбышевгидростроя.

Несмотря на поддержку государства, переселенцы испытывали большие трудности. Некоторые были несогласны с оценкой своих домов и хозяйственных построек. Хроническая нехватка жилья, особенно в городах, обострялась необходимостью переселить на новые места тысячи людей. А ведь у многих из них дома нельзя было перенести из-за того, что они были ветхими или каменными. Таким людям нужно было выдать денежную компенсацию или предоставить новое жилье. Но размер этой компенсации был невелик: всего лишь тысяча рублей, да и новых домов строилось недостаточно. Поэтому некоторые переселенцы были вынуждены уезжать в другие республики и области СССР в поисках лучшей жизни. Другие же просто не хотели переселяться, категорически отказываясь от выселения. Кроме перечисленных проблем, существовало и множество других, в том числе недостаток транспорта, стройматериалов и плохое водоснабженим на новых местах.

Многие люди не хотели переселяться из своих родных мест, и примеров тому — множество.

Например, исполком Володарского райсовета депутатов трудящихся принял решение № 304 от 1 ноября 1955 г. «О принудительном переселении граждан Володарского района, отказавшихся переселиться в установленный им срок».

11 жителей Володарского района Ульяновска не перенесли свои домовладения в установленные строки (1953 год, 1954 год, июль 1955 года). Несмотря на неоднократные напоминания и предупреждения об ответственности за невыполнение решений райисполкома, они не перенесли свои дома и переносить их в текущем году отказались!

Райисполком решил установить окончательный срок переноса домовладений до 15 ноября 1955 года и предупредить переселенцев, что если они не выполнят решение, то дело на них будет передано районному прокурору для привлечения к уголовной ответственности по статье 90 УК РСФСР за самоуправство, а дома будут принудительно снесены в соответствии с инструкцией, утвержденной решением облсовета от 5 января 1952 года. Так в лучших советских традициях власть разговаривала с людьми — принуждением и угрозой уголовного преследования!

Начальник переселенческого отдела докладывал, что по всем районам зоны затопления по области к 15 июля 1957 года в райисполкомы поступило до 406 заявлений и жалоб, следующего содержания:

1. До 30 заявлений и жалоб на неправильную оценку садов и ягодников и домовладений.

2. До 56 заявлений с просьбой выделить стройматериалы.

3. 260 заявлений о выделении ссуды на строительство и ремонт домов.

4. 60 заявлений на отвод земельных участков в Володарском районе.

Все заявления были разобраны, но 228 (56%) из них не удовлетворены по причине отсутствия земельных участков, ссуды и стройматериалов. В новых населенных пунктах наблюдалось хроническое отсутствие строительных материалов и воды. Вот и получаются две разные картины: радужная официально-газетная и неприглядная повседневная реальность с нехваткой самого необходимого и психологическими стрессами.

Вместо того, чтобы заниматься житейскими проблемами переселения, районные и областные власти проводили массово-политическую работу с разъяснением значения строительства Куйбышевской ГЭС как «великой стройки коммунизма», о предоставленных льготах для переселенцев и многом другом. Можно только себе представить какую негативную психологическую реакцию у местных жителей, занятых насущными проблемами переселения, вызывали эти агитационные выступления властей…

Сложен вопрос о том, куда переселялись люди из обреченных на смерть селений. «Из сравнения архивных списков по Ульяновской области и воспоминаний старожилов мне стало ясно, что очень часто официальные списки с указанием, куда переселяются жители затопляемого селения, весьма и весьма условны и неточны. Мощный миграционный поток, вызванный необходимостью переселения, не поддавался стопроцентному учету. Судите сами: по архивному документу все жители деревни Большое Пальцино Чердаклинского района переселились в новый хозяйственный центр — село Архангельское. Однако по другим документам и рассказам очевидцев, в 1955 году из этой деревни три домовладельца переселились в Верхнюю Часовню, три в Юрьевку, несколько человек — во вновь создаваемый Ленинский поселок (Рыбацкий). Многие переселялись действительно в новое село Архангельское. И таких фактов масса» (Бурдин Е. А. Указ. соч.).

Психологическое давление на жителей усиливали варварские действия властей по уничтожению окружающего материального мира. Вот один из таких примеров.

Главной достопримечательностью старинного села Головкино Старомайнского района была Воскресенская церковь-красавица, построенная в 1785 году, предположительно, по проекту гениального зодчего В. И. Баженова. Вот что рассказывал старомайнский краевед Ю. Н. Мордвинова о ее трагической судьбе:

«Последним шагом к низвержению «проклятого прошлого» стало строительство в 50-е годы ложа будущего водохранилища. В сознании простых селян не укладывалось, что церковь, имеющую историческую ценность, можно разрушить, и до последнего надеялись на ее сохранение для потомков. Обнадеживали людей и некоторые строители: так, например, Алексей Дмитриевич Сысоев вспоминает начальника по плану строительства Тимофея Семеновича Банова, заверявшего, что церковь решено было оставить, создав вокруг нее железобетонное кольцо. Впрочем, в народе утверждают, что на уничтожении церкви настаивало районное руководство, в частности, председатель райисполкома Николай Иванович Васюков, под предлогом нехватки кирпича для строительства новой школы в селе Старая Майна. На место намеченного разрушения прибыла спецкоманда. Взрывники, просверлив отверстия в стенах церкви и большой бетонной Наумовской мельницы, произвели взрывы. Огромное облако пыли заслонило на время бездумную жестокость XX века, а когда пыль осела, то перед взорами людей предстала жуткая картина разрушений» (Матвеева Г. И. Тропою тысячелетий. Куйбышев, 1977).

Местные жители, доведенные до крайнего состояния, часто начинали конфликтовать между собой, даже в тех случаях, когда переселение осуществлялось в соседние села.

«В архивных документах я с удивлением прочитал об отказе жителей деревни Бурцево Алексеевского района в 1952 году переселиться в село Малый Красный Яр. К сожалению, я не знаю финала этой истории — конечно, деревня переселилась, но куда? Был ли властями найден компромисс? А вот еще один случай. В октябре 1952 года жители села Татарский Агайбаш Лаишевского района не дали согласие на переселение в село Державино за 35 километров. Чем закончилось противостояние властей и простых селян, мне тоже неизвестно» (Бурдин Е. А. Указ. соч.).

Однако закончим изложение столь тяжелых фактов дабы слишком не травмировать читателя.

Их всего изложенного видно, насколько безразлично власть относилась к людям в вопросах переселения. Неудивительно, что на просторы СССР (особенно в благополучные по советским меркам города) хлынул огромный людской поток мигрантов, утративших всякие моральные устои по причине пережитой трагедии. Мигранты часто были готовы на неблаговидные поступки ради улучшения собственной бытовой жизни (фиктивные браки, беременности женщин с целью передела жилой площади и так далее и тому подобное). В свою очередь эти переселенцы вызывали раздражение жителей благополучных городов. Психологическое отторжение обоюдно накапливалось, внутри советского общества нарастали глубокие негативные метастазы между разными социальными слоями населения…

Но власть эти проблемы не волновали. Как и не волновала та мина замедленного действия имя которой — экологическая катастрофа Куйбышевского водохранилища.

Но об этом — в следующий раз.

(Продолжение следует.)